This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Иногда ешь ты,
иногда тебя.
Жизнь это банкет
на чьих-то костях.
иногда тебя.
Жизнь это банкет
на чьих-то костях.
Woods
"Sylvan meant savage in those primal woods
Piero di Cosimo so loved to draw,
Where nudes, bears, tigers, sows with women's heads,
Mounted and murdered and ate each other raw,
Nor thought the lightning-kindled bush to tame
But, flabbergasted, fled the useful flame.
Reduced to patches owned by hunting squires
Of villages with ovens and a stocks,
They whispered still of most unsocial fires,
Though Crown and Mitre warned their silly flocks
The pasture’s humdrum rhythms to approve
And to abhor the license of the grove.
Guilty intention still looks for a hotel
That wants no details and surrenders none;
A wood is that, and throws in charm as well,
And many a semi-innocent, undone,
Has blamed its nightingales who round the deed
Sang with such sweetness of a happy greed.
Those birds, of course, did nothing of the sort,
And, as for sylvan nature, if you take
A snapshot at a picnic, O how short
And lower-ordersy the Gang will look
By those vast lives that never took another
And are not scared of gods, ghosts, or stepmother.
Among these coffins of its by-and-by
The Public can (it cannot on a coast)
Bridle its skirt-and-bargain-chasing eye,
And where should an austere philologist
Relax but in the very world of shade
From which the matter of his field was made.
Old sounds re-educate an ear grown coarse,
As Pan’s green father suddenly raps out
A burst of undecipherable Morse,
And cuckoos mock in Welsh, and doves create
In rustic English over all they do
To rear their modern family of two.
Now here, now there, some loosened element,
A fruit in vigor or a dying leaf,
Utters its private idiom for descent,
And late man, listening through his latter grief,
Hears, close or far, the oldest of his joys,
Exactly as it was, the water noise.
A well-kempt forest begs Our Lady's grace;
Someone is not disgusted, or at least
Is laying bets upon the human race
Retaining enough decency to last;
The trees encountered on a country stroll
Reveal a lot about a country's soul.
A small grove massacred to the last ash,
An oak with heart-rot, give away the show:
This great society is going to smash;
They cannot fool us with how fast they go,
How much they cost each other and the gods.
A culture is no better than its woods."
— Уистен Хью Оден
В комментариях перевод В. Топорова
"Sylvan meant savage in those primal woods
Piero di Cosimo so loved to draw,
Where nudes, bears, tigers, sows with women's heads,
Mounted and murdered and ate each other raw,
Nor thought the lightning-kindled bush to tame
But, flabbergasted, fled the useful flame.
Reduced to patches owned by hunting squires
Of villages with ovens and a stocks,
They whispered still of most unsocial fires,
Though Crown and Mitre warned their silly flocks
The pasture’s humdrum rhythms to approve
And to abhor the license of the grove.
Guilty intention still looks for a hotel
That wants no details and surrenders none;
A wood is that, and throws in charm as well,
And many a semi-innocent, undone,
Has blamed its nightingales who round the deed
Sang with such sweetness of a happy greed.
Those birds, of course, did nothing of the sort,
And, as for sylvan nature, if you take
A snapshot at a picnic, O how short
And lower-ordersy the Gang will look
By those vast lives that never took another
And are not scared of gods, ghosts, or stepmother.
Among these coffins of its by-and-by
The Public can (it cannot on a coast)
Bridle its skirt-and-bargain-chasing eye,
And where should an austere philologist
Relax but in the very world of shade
From which the matter of his field was made.
Old sounds re-educate an ear grown coarse,
As Pan’s green father suddenly raps out
A burst of undecipherable Morse,
And cuckoos mock in Welsh, and doves create
In rustic English over all they do
To rear their modern family of two.
Now here, now there, some loosened element,
A fruit in vigor or a dying leaf,
Utters its private idiom for descent,
And late man, listening through his latter grief,
Hears, close or far, the oldest of his joys,
Exactly as it was, the water noise.
A well-kempt forest begs Our Lady's grace;
Someone is not disgusted, or at least
Is laying bets upon the human race
Retaining enough decency to last;
The trees encountered on a country stroll
Reveal a lot about a country's soul.
A small grove massacred to the last ash,
An oak with heart-rot, give away the show:
This great society is going to smash;
They cannot fool us with how fast they go,
How much they cost each other and the gods.
A culture is no better than its woods."
— Уистен Хью Оден
В комментариях перевод В. Топорова
Aeon
Woods
An optical poem featuring audio of W H Auden’s ode to trees paired with art from the Met and outdoor footage of New York state
Эпитафия тирану
Perfection, of a kind, was what he was after,
And the poetry he invented was easy to understand;
He knew human folly like the back of his hand,
And was greatly interested in armies and fleets;
When he laughed, respectable senators burst with laughter,
And when he cried the little children died in the streets.
Призывами к совершенству он изукрасил площади.
Его сочинения были понятны и дураку,
А он повидал дураков на своем веку
И постоянно перетасовывал поэтому вооружённые силы.
Когда он смеялся, сенаторы ржали, как лошади,
А когда он плакал, детские трупики по улицам проносили.
— W.H. Auden
Перевод В.Топорова
Art: Monumental | Irving Norman
Perfection, of a kind, was what he was after,
And the poetry he invented was easy to understand;
He knew human folly like the back of his hand,
And was greatly interested in armies and fleets;
When he laughed, respectable senators burst with laughter,
And when he cried the little children died in the streets.
Призывами к совершенству он изукрасил площади.
Его сочинения были понятны и дураку,
А он повидал дураков на своем веку
И постоянно перетасовывал поэтому вооружённые силы.
Когда он смеялся, сенаторы ржали, как лошади,
А когда он плакал, детские трупики по улицам проносили.
— W.H. Auden
Перевод В.Топорова
Art: Monumental | Irving Norman
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Кто-то не успевает родиться
"Американский психопат" (отрывок)
[...]
"Входит Рид Томпсон, в шерстяном двубортном костюме на четырёх пуговицах, полосатой хлопчатобумажной рубашке и шёлковом галстуке (всё — от Armani), на ногах у него - пошловатые тёмно-синие хлопчатобумажные носки от Interwoven и чёрные туфли от Ferragamo (в точности, как мои), на ногтях — маникюр, в одной руке — Wall Street Journal, а через другую руку небрежно перекинуто твидовое пальто от Bill Kaiserman. Он кивает нам и садится напротив. Вскоре появляется Тод Бродерик в полосатом двубортном костюме на шести пуговицах, хлопчатобумажной рубашке в полоску и шелковом галстуке, всё от Polo, плюс — роскошный платок в нагрудном кармане, наверняка тоже от Polo. За ним входит Макдермотт, у него в руках New York magazine и утренний выпуск Financial Times, на нём — новые очки от Oliver Peoples в оправе из красного дерева и чёрный с белым однобортный костюм в «гусиную лапку» с V-образными лацканами, полосатая хлопчатобумажная рубашка с широким воротничком и шёлковый галстук с узором пейсли, всё от John Reyle."
[...] С 1:25
"... это меня слегка задевает, и я решаю заработать очки своей новой визиткой. Я достаю ее из бумажника (газелевая кожа, Barney's, $850), кидаю на стол и жду реакции.
— Это что, грамм? — не без интереса спрашивает Прайс.
— Новая визитка, — я пытаюсь вести себя небрежно, но всё равно гордо улыбаюсь. -Ну как вам?
— Ух-ты, — взяв её в руки, говорит Макдермотт, и с искренним восхищением потирает ее пальцами. — Очень красивая. Посмотри-ка…
Он передаёт визитку Ван Паттену.
— Вчера забрал из печати, — замечаю я.
— Хороший цвет, — говорит Ван Паттен, пристально рассматривая карточку.
— Это цвет кости, — уточняю я. — А тиснение называется Silian Rail.
— Silian Rail? — переспрашивает Макдермотт.
— Да. Неплохо, а?
— Очень неплохо, Бэйтмен, — сдержанно произносит завистливая скотина Ван Паттен, — но это ничто по сравнению с… — Он вытаскивает свой бумажник и швыряет рядом с пепельницей свою визитку. — Посмотри-ка на эту.
Мы все склоняемся и рассматриваем визитку Дэвида. Прайс тихо говорит:
— Да, это действительно круто.
Цвета такие элегантные, шрифт просто великолепный, и меня охватывает короткая судорога зависти. Я стискиваю кулаки, а Ван Паттен самодовольно говорит:
— Цвет яичной скорлупы и шрифт Romalian…
Он оборачивается ко мне:
— Что скажешь?
— Мило, — хрипло говорю я. Мне даже удается кивнуть. Мальчик приносит четыре новых Bellini.
— Боже, — говорит Прайс. Он смотрит визитку на свет, не обращая внимания на коктейли. — Вот это действительно супер. И откуда у такого дурня, как ты, столько вкуса?
Я смотрю на карточку Ван Паттена, потом на свою, и не могу поверить, что Прайсу больше нравится визитка Ван Паттена. Перед глазами у меня всё плывет, я отпиваю и делаю глубокий вдох."
— Брет Истон Эллис
"Американский психопат"
NB! В книге сцена с визиткой происходит в ресторане, а не в офисе.
#цитаты #книги #culture
[...]
"Входит Рид Томпсон, в шерстяном двубортном костюме на четырёх пуговицах, полосатой хлопчатобумажной рубашке и шёлковом галстуке (всё — от Armani), на ногах у него - пошловатые тёмно-синие хлопчатобумажные носки от Interwoven и чёрные туфли от Ferragamo (в точности, как мои), на ногтях — маникюр, в одной руке — Wall Street Journal, а через другую руку небрежно перекинуто твидовое пальто от Bill Kaiserman. Он кивает нам и садится напротив. Вскоре появляется Тод Бродерик в полосатом двубортном костюме на шести пуговицах, хлопчатобумажной рубашке в полоску и шелковом галстуке, всё от Polo, плюс — роскошный платок в нагрудном кармане, наверняка тоже от Polo. За ним входит Макдермотт, у него в руках New York magazine и утренний выпуск Financial Times, на нём — новые очки от Oliver Peoples в оправе из красного дерева и чёрный с белым однобортный костюм в «гусиную лапку» с V-образными лацканами, полосатая хлопчатобумажная рубашка с широким воротничком и шёлковый галстук с узором пейсли, всё от John Reyle."
[...] С 1:25
"... это меня слегка задевает, и я решаю заработать очки своей новой визиткой. Я достаю ее из бумажника (газелевая кожа, Barney's, $850), кидаю на стол и жду реакции.
— Это что, грамм? — не без интереса спрашивает Прайс.
— Новая визитка, — я пытаюсь вести себя небрежно, но всё равно гордо улыбаюсь. -Ну как вам?
— Ух-ты, — взяв её в руки, говорит Макдермотт, и с искренним восхищением потирает ее пальцами. — Очень красивая. Посмотри-ка…
Он передаёт визитку Ван Паттену.
— Вчера забрал из печати, — замечаю я.
— Хороший цвет, — говорит Ван Паттен, пристально рассматривая карточку.
— Это цвет кости, — уточняю я. — А тиснение называется Silian Rail.
— Silian Rail? — переспрашивает Макдермотт.
— Да. Неплохо, а?
— Очень неплохо, Бэйтмен, — сдержанно произносит завистливая скотина Ван Паттен, — но это ничто по сравнению с… — Он вытаскивает свой бумажник и швыряет рядом с пепельницей свою визитку. — Посмотри-ка на эту.
Мы все склоняемся и рассматриваем визитку Дэвида. Прайс тихо говорит:
— Да, это действительно круто.
Цвета такие элегантные, шрифт просто великолепный, и меня охватывает короткая судорога зависти. Я стискиваю кулаки, а Ван Паттен самодовольно говорит:
— Цвет яичной скорлупы и шрифт Romalian…
Он оборачивается ко мне:
— Что скажешь?
— Мило, — хрипло говорю я. Мне даже удается кивнуть. Мальчик приносит четыре новых Bellini.
— Боже, — говорит Прайс. Он смотрит визитку на свет, не обращая внимания на коктейли. — Вот это действительно супер. И откуда у такого дурня, как ты, столько вкуса?
Я смотрю на карточку Ван Паттена, потом на свою, и не могу поверить, что Прайсу больше нравится визитка Ван Паттена. Перед глазами у меня всё плывет, я отпиваю и делаю глубокий вдох."
— Брет Истон Эллис
"Американский психопат"
NB! В книге сцена с визиткой происходит в ресторане, а не в офисе.
#цитаты #книги #culture
YouTube
American Psycho - Business card scene
American Psycho (2000) IMDb http://www.imdb.com/title/tt0144084/
Американский психопат, Бодрийяр, и sign value
"Подробно описанная экономика брендов приобретает необычную ауру в связи с материалами, в основном тканями, которые упоминаются почти с той же частотой. Armani, Bill Kaiserman, John Reyle, Oliver Peoples и Polo соседствуют (но также неизбежно переплетаются) с шерстью, хлопком, шёлком и льном. Эти материалы необходимо добывать из природных ресурсов и в основном обрабатывать рабочими, которые, как правило, проживают в гораздо более бедных частях мира. Здесь, конечно, уже присутствует базовый уровень экономического насилия, то есть, по сути, колониальное насилие в его полуновой форме глобальной экономики.
Знаки, добавленные к продуктам, обозначают ещё один аспект насилия, который проявляется во взаимодействии между персонажами и составляет первый уровень в заданном теоретическом пространстве. Он принимает форму слегка юмористического спора о деталях изготовленных предметов, которые держат в руках персонажи, но это придирчивое обсуждение касается в основном ценности знака (sign-value)*. Необычность усиливается присутствием влиятельных печатных изданий, журналов и газет, которые, по-видимому, используются лишь в качестве аксессуаров в сложной перформативной работе, необходимой для участия в спектакле становления идеального образа мужественности в данный исторический момент. Насилие в играх различий еще более усиливается полной бессмысленностью, из которой они, по-видимому, проистекают и которую они способны произвести. Что на самом деле означают макет и качество бумаги визитной карточки?"
"Brett Easton Ellis’s American Psycho as a Palimpsest of the Theories of Girard, Gans and de Andrade"
-----
*Бодрийяр описал значения, придаваемые предметам повседневной жизни (например, власть, приобретаемая благодаря отождествлению себя с автомобилем во время вождения), а также структурную систему, посредством которой предметы организовывались в новом современном обществе (например, престиж или ценность знака (sign-value) нового спортивного автомобиля).
-----
Sign-value— это ценность/стоимость, которую товар (или, по терминологии Бодрийяра, объект) имеет в иерархической системе знаков. Эта дифференциальная система индексирует позиции социального значения и, таким образом, составляет код, который классифицирует субъектов в зависимости от того, как они его используют.
Как утверждает Бодрийяр:
«Объекты, их синтаксис и риторика относятся к социальным целям и социальной логике. Они говорят нам о социальных притязаниях и покорности, о социальной мобильности и инерции, о накоплении и инкультурации, о стратификации и социальной классификации. Через объекты каждый индивид и каждая группа ищут свое место в порядке, одновременно пытаясь изменить этот порядок в соответствии со своей личной траекторией».
[...]
«По сути, наша гипотеза заключается в том, что потребности (т. е. система потребностей) эквивалентны абстрактному общественному труду: на них строится система потребительной стоимости (use value), так же как абстрактный общественный труд является основой системы меновой стоимости (exchange value). Эта гипотеза также подразумевает, что для существования системы потребительная стоимость и меновая стоимость должны регулироваться одинаковой абстрактной логикой эквивалентности, одинаковым кодом. Код полезности является также кодом абстрактной эквивалентности объектов и субъектов (для каждой категории в себе и для обеих, взятых вместе в их отношении); следовательно, это комбинаторный код, предполагающий потенциальный расчет […]. Кроме того, именно в себе, как система, потребительная стоимость может быть «фетишизирована», и уж точно не как практическая операция. Фетишизируется всегда систематическая абстракция. То же самое относится и к меновой стоимости. И именно эти две фетишизации, объединенные — фетишизация потребительной стоимости и фетишизация меновой стоимости — составляют товарный фетишизм».
— Jean Baudrillard
"For a Critique of the Political Economy of the Sign"
#цитаты #книги #culture
"Подробно описанная экономика брендов приобретает необычную ауру в связи с материалами, в основном тканями, которые упоминаются почти с той же частотой. Armani, Bill Kaiserman, John Reyle, Oliver Peoples и Polo соседствуют (но также неизбежно переплетаются) с шерстью, хлопком, шёлком и льном. Эти материалы необходимо добывать из природных ресурсов и в основном обрабатывать рабочими, которые, как правило, проживают в гораздо более бедных частях мира. Здесь, конечно, уже присутствует базовый уровень экономического насилия, то есть, по сути, колониальное насилие в его полуновой форме глобальной экономики.
Знаки, добавленные к продуктам, обозначают ещё один аспект насилия, который проявляется во взаимодействии между персонажами и составляет первый уровень в заданном теоретическом пространстве. Он принимает форму слегка юмористического спора о деталях изготовленных предметов, которые держат в руках персонажи, но это придирчивое обсуждение касается в основном ценности знака (sign-value)*. Необычность усиливается присутствием влиятельных печатных изданий, журналов и газет, которые, по-видимому, используются лишь в качестве аксессуаров в сложной перформативной работе, необходимой для участия в спектакле становления идеального образа мужественности в данный исторический момент. Насилие в играх различий еще более усиливается полной бессмысленностью, из которой они, по-видимому, проистекают и которую они способны произвести. Что на самом деле означают макет и качество бумаги визитной карточки?"
"Brett Easton Ellis’s American Psycho as a Palimpsest of the Theories of Girard, Gans and de Andrade"
-----
*Бодрийяр описал значения, придаваемые предметам повседневной жизни (например, власть, приобретаемая благодаря отождествлению себя с автомобилем во время вождения), а также структурную систему, посредством которой предметы организовывались в новом современном обществе (например, престиж или ценность знака (sign-value) нового спортивного автомобиля).
-----
Sign-value— это ценность/стоимость, которую товар (или, по терминологии Бодрийяра, объект) имеет в иерархической системе знаков. Эта дифференциальная система индексирует позиции социального значения и, таким образом, составляет код, который классифицирует субъектов в зависимости от того, как они его используют.
Как утверждает Бодрийяр:
«Объекты, их синтаксис и риторика относятся к социальным целям и социальной логике. Они говорят нам о социальных притязаниях и покорности, о социальной мобильности и инерции, о накоплении и инкультурации, о стратификации и социальной классификации. Через объекты каждый индивид и каждая группа ищут свое место в порядке, одновременно пытаясь изменить этот порядок в соответствии со своей личной траекторией».
[...]
«По сути, наша гипотеза заключается в том, что потребности (т. е. система потребностей) эквивалентны абстрактному общественному труду: на них строится система потребительной стоимости (use value), так же как абстрактный общественный труд является основой системы меновой стоимости (exchange value). Эта гипотеза также подразумевает, что для существования системы потребительная стоимость и меновая стоимость должны регулироваться одинаковой абстрактной логикой эквивалентности, одинаковым кодом. Код полезности является также кодом абстрактной эквивалентности объектов и субъектов (для каждой категории в себе и для обеих, взятых вместе в их отношении); следовательно, это комбинаторный код, предполагающий потенциальный расчет […]. Кроме того, именно в себе, как система, потребительная стоимость может быть «фетишизирована», и уж точно не как практическая операция. Фетишизируется всегда систематическая абстракция. То же самое относится и к меновой стоимости. И именно эти две фетишизации, объединенные — фетишизация потребительной стоимости и фетишизация меновой стоимости — составляют товарный фетишизм».
— Jean Baudrillard
"For a Critique of the Political Economy of the Sign"
#цитаты #книги #culture
Миметическое соперничество
"Миметическое соперничество (mimetic rivalry) можно наблюдать уже в животном мире. Даже когда пища или самки не являются дефицитом, например, когда группа обезьян имеет доступ к множеству одинаковых бананов, может вспыхнуть драка. Мы говорим, что целью этих конфликтов является доминирование, престиж и т. д. Однако постулат о такой сложной, целенаправленной деятельности выглядит неправдоподобным. Причина драк заключается просто в том, что две или более обезьяны положили глаз на один и тот же банан, и никто не хочет уступать другому. В спорном банане нет ничего особенного, кроме того, что его выбрал первый, и этот первоначальный выбор, пусть даже случайный, вызвал цепную реакцию миметического желания, в результате которой этот один банан стал казаться предпочтительнее всех остальных.
Среди животных такое соперничество обычно не приводит к смерти, поэтому оно может играть ключевую роль в установлении «паттернов доминирования». Доминирующий индивид — это тот, кто никогда не уступает, потому что другие всегда уступают первыми, с боем или без. Паттерн доминирования является скорее следствием, чем целью миметического соперничества.
В человеческой культуре подобные явления также встречаются, особенно в маргинальных слоях общества, но здесь нормой являются символические модели. Эти модели могут быть иерархическими, но не обязательно, и существуют независимо от индивидуумов, временно занимающих различные позиции. В результате они могут оставаться неизменными из поколения в поколение. Они являются неотъемлемой частью религиозной и культурной памяти человеческих сообществ. Различные позиции, как правило, распределяются не посредством реальных сражений, а в соответствии с формами наследования, выборов, кооптации и т. д. Почему существует такая огромная разница между человеческим и животным миром?
Фиксированные символические модели, как правило, предотвращают миметическое соперничество так же, как и модели доминирования. Тем не менее, миметическое соперничество может возникать между людьми, и когда это происходит, оно более жестоко, чем среди животных, и может легко привести к летальному исходу. Даже если один из противников убивает другого, миметическое соперничество не обязательно заканчивается. Некоторые ближайшие родственники могут взять на себя дело убитого и подражать убийце, сделав с ним миметически то же, что он сделал со своей жертвой: убить его. Такое распространение миметического насилия за пределы первоначального конфликта называется местью. И, учитывая природу миметического процесса, нет причин, по которым месть должна ограничиваться одним актом. Она может преодолеть все ограничения времени и пространства и превратиться в бесконечную вендетту или кровную месть."
"Violent Origins: Walter Burkert, René Girard & Jonathan Z. Smith on ritual killing and cultural formation"
#цитаты #книги #culture
"Миметическое соперничество (mimetic rivalry) можно наблюдать уже в животном мире. Даже когда пища или самки не являются дефицитом, например, когда группа обезьян имеет доступ к множеству одинаковых бананов, может вспыхнуть драка. Мы говорим, что целью этих конфликтов является доминирование, престиж и т. д. Однако постулат о такой сложной, целенаправленной деятельности выглядит неправдоподобным. Причина драк заключается просто в том, что две или более обезьяны положили глаз на один и тот же банан, и никто не хочет уступать другому. В спорном банане нет ничего особенного, кроме того, что его выбрал первый, и этот первоначальный выбор, пусть даже случайный, вызвал цепную реакцию миметического желания, в результате которой этот один банан стал казаться предпочтительнее всех остальных.
Среди животных такое соперничество обычно не приводит к смерти, поэтому оно может играть ключевую роль в установлении «паттернов доминирования». Доминирующий индивид — это тот, кто никогда не уступает, потому что другие всегда уступают первыми, с боем или без. Паттерн доминирования является скорее следствием, чем целью миметического соперничества.
В человеческой культуре подобные явления также встречаются, особенно в маргинальных слоях общества, но здесь нормой являются символические модели. Эти модели могут быть иерархическими, но не обязательно, и существуют независимо от индивидуумов, временно занимающих различные позиции. В результате они могут оставаться неизменными из поколения в поколение. Они являются неотъемлемой частью религиозной и культурной памяти человеческих сообществ. Различные позиции, как правило, распределяются не посредством реальных сражений, а в соответствии с формами наследования, выборов, кооптации и т. д. Почему существует такая огромная разница между человеческим и животным миром?
Фиксированные символические модели, как правило, предотвращают миметическое соперничество так же, как и модели доминирования. Тем не менее, миметическое соперничество может возникать между людьми, и когда это происходит, оно более жестоко, чем среди животных, и может легко привести к летальному исходу. Даже если один из противников убивает другого, миметическое соперничество не обязательно заканчивается. Некоторые ближайшие родственники могут взять на себя дело убитого и подражать убийце, сделав с ним миметически то же, что он сделал со своей жертвой: убить его. Такое распространение миметического насилия за пределы первоначального конфликта называется местью. И, учитывая природу миметического процесса, нет причин, по которым месть должна ограничиваться одним актом. Она может преодолеть все ограничения времени и пространства и превратиться в бесконечную вендетту или кровную месть."
"Violent Origins: Walter Burkert, René Girard & Jonathan Z. Smith on ritual killing and cultural formation"
#цитаты #книги #culture
Всё на продажу
[...]
"Когда мы думаем о «гиг-экономике», нам на ум приходят скорее водители Uber или исполнители заданий TaskRabbit, чем юристы или врачи. Однако в реальности эта нестабильная экономическая модель — поиск работы, большие мечты и плохая медицинская страховка — в скором времени затронет большую часть американского среднего класса.
Крупные компании теперь передают на аутсорсинг даже многие из самых квалифицированных должностей, отказываясь от штатных юристов и IT-специалистов в пользу подрядчиков, работающих по запросу и оплачиваемых почасово. Более 18 миллионов американцев сейчас участвуют в той или иной схеме прямых продаж или многоуровневого маркетинга, тратя сотни долларов на витамины, соковыжималки или леггинсы, а затем отчаянно пытаясь окупить свои затраты, продавая их друзьям и соседям. Экономисты прогнозируют, что к 2027 году работники различных видов, работающие по контракту, будут составлять более половины рабочей силы. По оценкам, 47 процентов миллениалов уже работают таким образом.
Это, безусловно, знакомо. Почти все, кого я знаю, сейчас чем-то занимаются: работают, увлекаются хобби, ведут побочные проекты или занимаются самовыражением. Поделитесь моим постом в блоге, купите мою книгу, перейдите по моей ссылке, подпишитесь на меня в Instagram, посетите мой магазин на Etsy, пожертвуйте на мою операцию на сердце на Kickstarter.
Как будто все мы работаем в Walmart в бесконечную Чёрную Пятницу души.
Быть объектом продаж может быть социально неловко, это точно, но когда речь заходит о разрушительных сомнениях в себе, быть продавцом в тысячу раз хуже. Постоянная забота о продавабельном «я» (salable self), требуемая новой экономикой, может стать адовым источником тревоги (hellspring of anxiety)."
— Ruth Whippman
#culture #psychology #self
[...]
"Когда мы думаем о «гиг-экономике», нам на ум приходят скорее водители Uber или исполнители заданий TaskRabbit, чем юристы или врачи. Однако в реальности эта нестабильная экономическая модель — поиск работы, большие мечты и плохая медицинская страховка — в скором времени затронет большую часть американского среднего класса.
Крупные компании теперь передают на аутсорсинг даже многие из самых квалифицированных должностей, отказываясь от штатных юристов и IT-специалистов в пользу подрядчиков, работающих по запросу и оплачиваемых почасово. Более 18 миллионов американцев сейчас участвуют в той или иной схеме прямых продаж или многоуровневого маркетинга, тратя сотни долларов на витамины, соковыжималки или леггинсы, а затем отчаянно пытаясь окупить свои затраты, продавая их друзьям и соседям. Экономисты прогнозируют, что к 2027 году работники различных видов, работающие по контракту, будут составлять более половины рабочей силы. По оценкам, 47 процентов миллениалов уже работают таким образом.
Это, безусловно, знакомо. Почти все, кого я знаю, сейчас чем-то занимаются: работают, увлекаются хобби, ведут побочные проекты или занимаются самовыражением. Поделитесь моим постом в блоге, купите мою книгу, перейдите по моей ссылке, подпишитесь на меня в Instagram, посетите мой магазин на Etsy, пожертвуйте на мою операцию на сердце на Kickstarter.
Как будто все мы работаем в Walmart в бесконечную Чёрную Пятницу души.
Быть объектом продаж может быть социально неловко, это точно, но когда речь заходит о разрушительных сомнениях в себе, быть продавцом в тысячу раз хуже. Постоянная забота о продавабельном «я» (salable self), требуемая новой экономикой, может стать адовым источником тревоги (hellspring of anxiety)."
— Ruth Whippman
#culture #psychology #self
NY Times
Everything Is for Sale Now. Even Us.
The constant pressure to sell ourselves on every possible platform has produced its own brand of modern anxiety.
Понедельничный прошлонедельник
(19/05 — 01/06)
1. Уголь и лёд (1), (2)
2. Под костяным сводом (Часть 4) | Удручение Апостола Павла
3. Под костяным сводом (Часть 5) | По дороге в Дамаск
4. Апостол из-под палки
5. Бесчеловечность людей (Джонатан Гловер)
6. NGC 2392 (умирающая звезда)
7. Молодёжь и групповые изнасилования в Дижоне позднего средневековья (1), (2)
8. Woods (У.И. Оден)
9. Эпитафия тирану (У.И. Оден)
10. "Американский психопат" (отрывок) (Брет Истон Эллис)
11. Американский психопат, Бодрийяр, и sign value
12. Миметическое соперничество
13. Всё на продажу (Рут Уиппман)
-----
𓂀
• Daniel Deltra's photos of Ukraine
• 1914 × SHIP HER SON - Invaders Must Die (The Prodigy cover)
• West Papua Tribal War (Original Footage 1963)
• НЕЙРОННИЙ ГУПАЧ - Повітряна тривога (+ текст)
• Кровосток - Подозрение
• Атлантида
• Кто-то не успевает родиться
-----
Звіт
[1, 2]
-----
Спасибо вам, дорогие читатели.
Art: "Procházky pana Pipa" | Stanislav Holý
#monday
(19/05 — 01/06)
1. Уголь и лёд (1), (2)
2. Под костяным сводом (Часть 4) | Удручение Апостола Павла
3. Под костяным сводом (Часть 5) | По дороге в Дамаск
4. Апостол из-под палки
5. Бесчеловечность людей (Джонатан Гловер)
6. NGC 2392 (умирающая звезда)
7. Молодёжь и групповые изнасилования в Дижоне позднего средневековья (1), (2)
8. Woods (У.И. Оден)
9. Эпитафия тирану (У.И. Оден)
10. "Американский психопат" (отрывок) (Брет Истон Эллис)
11. Американский психопат, Бодрийяр, и sign value
12. Миметическое соперничество
13. Всё на продажу (Рут Уиппман)
-----
𓂀
• Daniel Deltra's photos of Ukraine
• 1914 × SHIP HER SON - Invaders Must Die (The Prodigy cover)
• West Papua Tribal War (Original Footage 1963)
• НЕЙРОННИЙ ГУПАЧ - Повітряна тривога (+ текст)
• Кровосток - Подозрение
• Атлантида
• Кто-то не успевает родиться
-----
Звіт
[1, 2]
-----
Спасибо вам, дорогие читатели.
Art: "Procházky pana Pipa" | Stanislav Holý
#monday
Schwermut
[...]
"Человеческое мышление отражает наше собственное существование. Мы подозреваем, хотя и не знаем наверняка, что животные не способны на это, даже несмотря на то, что приматы имеют с нами около девяноста процентов общего генома. Мы можем моделировать, мы можем выводить математические выражения для «тепловой смерти» нашей Вселенной на основе термодинамики энтропии. Или, наоборот, мы можем выдвигать аргументы в пользу вечной жизни, воскресения — ужасающей мысли — или циклических механизмов «вечного возвращения» (как у Ницше). Не только бесчисленные обычные мужчины и женщины, но и создатели религий, метафизики, такие как Платон, и некоторые психологи, такие как Юнг, отвергали аксиому окончательности, психического нуля после телесной гибели. Мысль может свободно блуждать по всей гамме возможностей. Она может, даже до Пифагора, делать ставку на переселение человеческой души. Нет и не может быть никаких проверяемых доказательств в пользу того или другого.
Бесконечность мысли является важным признаком, возможно, важнейшим признаком человеческого величия, достоинства мужчин и женщин, как незабываемо заявил Паскаль («мыслящие тростники»). Она отличает то, что является сугубо человеческим в человеческом животном. Она позволяет грамматике нашего языка выражать воспоминания и будущее, хотя мы редко задумываемся о логической хрупкости будущего времени. Мышление подразумевает господство человека над природой и, в пределах определенных ограничений, таких как немощность и душевные страдания, над собственным существом. Оно лежит в основе радикальной свободы самоубийства, добровольного и свободного прекращения мышления. Так почему же неизбежна печаль?
Бесконечность мысли — это также «неполная бесконечность». Она подвержена внутреннему противоречию, для которого не может быть решения. Мы никогда не узнаем, как далеко простирается мысль по отношению к совокупности реальности. Мы не знаем, не является ли то, что кажется открытым, на самом деле абсурдно узким и не имеющим отношения к делу. Кто может сказать нам, не состоит ли большая часть нашей рациональности, анализа и организованного восприятия из детских выдумок? Как долго, для скольких миллионов людей Земля была плоской? Мы действительно способны размышлять и формулировать «высшие вопросы»: «Как возник космос? Есть ли смысл в нашей жизни? Существует ли Бог?» Это стремление к вопросам порождает человеческую цивилизацию, её науки, искусство, религии. Но ничто не отождествляет Маркса с просвещенной невинностью так, как его утверждение, что человечество задает себе только те вопросы, на которые есть ответ. Правде ближе противоположное. Это «шутливый Пилат». На абсолютно решающих фронтах мы не приходим к удовлетворительным, а тем более к окончательным ответам, какими бы вдохновенными ни были, какими бы последовательными ни были процессы мышления, индивидуальные или коллективные, философские или научные. Это внутреннее противоречие (апория), эта предопределенная двусмысленность присуща всем актам мышления, всем концептуализациям и интуициям. Прислушайтесь внимательно к потоку мыслей, и вы услышите в его незыблемом центре сомнение и разочарование.
Это первый мотив для Schwermut, для тяжести на сердце."
— George Steiner
"Ten (Possible) Reasons for the Sadness of Thought"
#цитаты #книги #philosophy
[...]
"Человеческое мышление отражает наше собственное существование. Мы подозреваем, хотя и не знаем наверняка, что животные не способны на это, даже несмотря на то, что приматы имеют с нами около девяноста процентов общего генома. Мы можем моделировать, мы можем выводить математические выражения для «тепловой смерти» нашей Вселенной на основе термодинамики энтропии. Или, наоборот, мы можем выдвигать аргументы в пользу вечной жизни, воскресения — ужасающей мысли — или циклических механизмов «вечного возвращения» (как у Ницше). Не только бесчисленные обычные мужчины и женщины, но и создатели религий, метафизики, такие как Платон, и некоторые психологи, такие как Юнг, отвергали аксиому окончательности, психического нуля после телесной гибели. Мысль может свободно блуждать по всей гамме возможностей. Она может, даже до Пифагора, делать ставку на переселение человеческой души. Нет и не может быть никаких проверяемых доказательств в пользу того или другого.
Бесконечность мысли является важным признаком, возможно, важнейшим признаком человеческого величия, достоинства мужчин и женщин, как незабываемо заявил Паскаль («мыслящие тростники»). Она отличает то, что является сугубо человеческим в человеческом животном. Она позволяет грамматике нашего языка выражать воспоминания и будущее, хотя мы редко задумываемся о логической хрупкости будущего времени. Мышление подразумевает господство человека над природой и, в пределах определенных ограничений, таких как немощность и душевные страдания, над собственным существом. Оно лежит в основе радикальной свободы самоубийства, добровольного и свободного прекращения мышления. Так почему же неизбежна печаль?
Бесконечность мысли — это также «неполная бесконечность». Она подвержена внутреннему противоречию, для которого не может быть решения. Мы никогда не узнаем, как далеко простирается мысль по отношению к совокупности реальности. Мы не знаем, не является ли то, что кажется открытым, на самом деле абсурдно узким и не имеющим отношения к делу. Кто может сказать нам, не состоит ли большая часть нашей рациональности, анализа и организованного восприятия из детских выдумок? Как долго, для скольких миллионов людей Земля была плоской? Мы действительно способны размышлять и формулировать «высшие вопросы»: «Как возник космос? Есть ли смысл в нашей жизни? Существует ли Бог?» Это стремление к вопросам порождает человеческую цивилизацию, её науки, искусство, религии. Но ничто не отождествляет Маркса с просвещенной невинностью так, как его утверждение, что человечество задает себе только те вопросы, на которые есть ответ. Правде ближе противоположное. Это «шутливый Пилат». На абсолютно решающих фронтах мы не приходим к удовлетворительным, а тем более к окончательным ответам, какими бы вдохновенными ни были, какими бы последовательными ни были процессы мышления, индивидуальные или коллективные, философские или научные. Это внутреннее противоречие (апория), эта предопределенная двусмысленность присуща всем актам мышления, всем концептуализациям и интуициям. Прислушайтесь внимательно к потоку мыслей, и вы услышите в его незыблемом центре сомнение и разочарование.
Это первый мотив для Schwermut, для тяжести на сердце."
— George Steiner
"Ten (Possible) Reasons for the Sadness of Thought"
#цитаты #книги #philosophy
Forwarded from Нейроэкзистенциализм
Левиафан
[...]
"Таким образом, мы находим в природе человека три основные причины войны:
во-первых, соперничество;
во-вторых, недоверие;
в-третьих, жажду славы.
Первая причина заставляет людей нападать друг на друга в целях наживы, вторая – в целях собственной безопасности, а третья – из соображений чести.
Люди, движимые первой причиной, употребляют насилие, чтобы сделаться хозяевами других людей, их жен, детей и скота; люди, движимые второй причиной, употребляют насилие в целях самозащиты; третья же категория людей прибегает к насилию из-за пустяков вроде слова, улыбки, из-за несогласия во мнении и других проявлений неуважения, непосредственно ли по их адресу или по адресу их родни, друзей, их народа, сословия или имени.
...а, что хуже всего, есть вечный страх и постоянная опасность насильственной смерти, и жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна."
— Томас Гоббс
«Левиафа́н, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского»
#цитаты #книги
[...]
"Таким образом, мы находим в природе человека три основные причины войны:
во-первых, соперничество;
во-вторых, недоверие;
в-третьих, жажду славы.
Первая причина заставляет людей нападать друг на друга в целях наживы, вторая – в целях собственной безопасности, а третья – из соображений чести.
Люди, движимые первой причиной, употребляют насилие, чтобы сделаться хозяевами других людей, их жен, детей и скота; люди, движимые второй причиной, употребляют насилие в целях самозащиты; третья же категория людей прибегает к насилию из-за пустяков вроде слова, улыбки, из-за несогласия во мнении и других проявлений неуважения, непосредственно ли по их адресу или по адресу их родни, друзей, их народа, сословия или имени.
...а, что хуже всего, есть вечный страх и постоянная опасность насильственной смерти, и жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна."
— Томас Гоббс
«Левиафа́н, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского»
#цитаты #книги
— XX —
"Он погиб в отвратительной расцветающей розе из огня и крови, под миномётной атакой, на окраине Мунсан-ни*. Неделей ранее китайские снаряды отследили отряд на другой стороне долины с неумолимой, изящной, придирчивой точностью, убив двоих и ранив двоих.
До того как издали приказы о его направлении в Форт Орд и FECOM**, он был недолго расквартирован в Форт Мид, Мэриленд. Его друг, морпех из Кэмп Лежон, подумал, что было бы неплохо встретиться, например в Балтиморе, ради выходных буйного пьянства, и в таком духе. Он сказал O.K., и они договорились встретиться в баре на Чарльз стрит, который оба знали. Он добрался до шоссе на почтовом автобусе, чтобы поймать попутку, в белом и накрахмаленном хаки А-класса. Каков солдат, как стоит!
Спустя десять минут бледно-голубой Кадиллак Coupe deVille нёсшийся как ракета резко затормозил поотдаль, сдал назад скрипя вайтволлами***, и он сел в машину. Водитель ехал в Уилмингтон, и он довезёт его прямо в ебаный Балтимор. Ему было где-то под пятьдесят, обгоревший, потный, и совершенно пьяный в безмятежности, которую алкоголики доводят до совершенства. На сидении у него между ног была кварта джина Гордонс, из которой он регулярно пил. Время от времени он закуривал Пэлл Мэлл, в это время он рулил одним коленом и улыбался как дитя.
Он держал среднюю скорость около восьмидесяти пяти - девяноста миль в час, поглядывая на дорогу, или так казалось, но время от времени. В какой-то момент машина зацепила гравий обочины и проплыла сквозь летний воздух, вполне красиво, каких-то двадцать ярдов, пока водитель ухал от удовольствия от, должно быть, созерцания скалящейся с капота смерти. Но "Кэдди" мягко приземлился и они поехали дальше, спасённые для того или иного. Мы, конечно же, знаем, почему солдата уберегло.
Кстати, водитель предложил солдату выпивку и сигарету только после непредвиденного полёта: должно быть, он решил, что они теперь настоящие друзья."
-----
* Мунсан — город в Пхаджу, провинция Кёнгидо, Южная Корея. Расположен на южном берегу реки Имчжин, недалеко от границы демилитаризованной зоны, рядом с Панмунджомом и Объединённой зоной безопасности. Во время Корейской войны он был известен как Мунса-ан-ни. Мунсан был местом проведения операции «Томагавк» 23 марта 1951 года, когда американские десантные войска пытались отрезать отступающие силы Китайских Народных Добровольцев и Северокорейской Армии.
** Far East Command (United States)
*** Шины с белой боковиной (WSW) — с полосой или всей боковиной из белой резины. Наиболее широко использовались с начала 1900-х до середины 1980-х годов.
-----
— Гильберт Соррентино
"Бездна человеческой иллюзии"
#цитаты #книги
"Он погиб в отвратительной расцветающей розе из огня и крови, под миномётной атакой, на окраине Мунсан-ни*. Неделей ранее китайские снаряды отследили отряд на другой стороне долины с неумолимой, изящной, придирчивой точностью, убив двоих и ранив двоих.
До того как издали приказы о его направлении в Форт Орд и FECOM**, он был недолго расквартирован в Форт Мид, Мэриленд. Его друг, морпех из Кэмп Лежон, подумал, что было бы неплохо встретиться, например в Балтиморе, ради выходных буйного пьянства, и в таком духе. Он сказал O.K., и они договорились встретиться в баре на Чарльз стрит, который оба знали. Он добрался до шоссе на почтовом автобусе, чтобы поймать попутку, в белом и накрахмаленном хаки А-класса. Каков солдат, как стоит!
Спустя десять минут бледно-голубой Кадиллак Coupe deVille нёсшийся как ракета резко затормозил поотдаль, сдал назад скрипя вайтволлами***, и он сел в машину. Водитель ехал в Уилмингтон, и он довезёт его прямо в ебаный Балтимор. Ему было где-то под пятьдесят, обгоревший, потный, и совершенно пьяный в безмятежности, которую алкоголики доводят до совершенства. На сидении у него между ног была кварта джина Гордонс, из которой он регулярно пил. Время от времени он закуривал Пэлл Мэлл, в это время он рулил одним коленом и улыбался как дитя.
Он держал среднюю скорость около восьмидесяти пяти - девяноста миль в час, поглядывая на дорогу, или так казалось, но время от времени. В какой-то момент машина зацепила гравий обочины и проплыла сквозь летний воздух, вполне красиво, каких-то двадцать ярдов, пока водитель ухал от удовольствия от, должно быть, созерцания скалящейся с капота смерти. Но "Кэдди" мягко приземлился и они поехали дальше, спасённые для того или иного. Мы, конечно же, знаем, почему солдата уберегло.
Кстати, водитель предложил солдату выпивку и сигарету только после непредвиденного полёта: должно быть, он решил, что они теперь настоящие друзья."
-----
* Мунсан — город в Пхаджу, провинция Кёнгидо, Южная Корея. Расположен на южном берегу реки Имчжин, недалеко от границы демилитаризованной зоны, рядом с Панмунджомом и Объединённой зоной безопасности. Во время Корейской войны он был известен как Мунса-ан-ни. Мунсан был местом проведения операции «Томагавк» 23 марта 1951 года, когда американские десантные войска пытались отрезать отступающие силы Китайских Народных Добровольцев и Северокорейской Армии.
** Far East Command (United States)
*** Шины с белой боковиной (WSW) — с полосой или всей боковиной из белой резины. Наиболее широко использовались с начала 1900-х до середины 1980-х годов.
-----
— Гильберт Соррентино
"Бездна человеческой иллюзии"
#цитаты #книги
2026: Добро пожаловать в Мёртвый Интернет (1)
[...]
"Давайте заглянем в будущее, где LLM-боты будут дешёвыми, масштабируемыми и повсеместными. На дворе 2026 год, и паника по поводу надвигающегося апокалипсиса искусственного интеллекта улеглась благодаря тому, что «беспилотные автомобили» по-прежнему надежно пробиваются сквозь барьеры в Сан-Франциско. Мы всё ещё живы, но живем в мире растущего недоверия ко всем онлайн-взаимодействиям с якобы реальными людьми. Обеспокоенность спамом, который теперь считается старомодной проблемой до-LLM мира, сменилась рациональными опасениями по поводу угроз, которые одновременно и более тонкие и драматичные, чем когда-либо прежде. Громкие мошенничества, манипуляции и атаки теперь почти всегда осуществляются человекоподобными ботами, а не реальными людьми. Эти боты быстрее человеческих злоумышленников и никогда не устают и не скучают.
Технологические гиганты укрепляют свою оборону. Twitter, Facebook, TikTok, YouTube и другие социальные сети укрепляются с помощью различных механизмов аутентификации, направленных против ботов: платное членство, обязательное указание номера телефона для подтверждения личности, биометрическая верификация или тесты на личность в видеочате. Всё это служит для подрыва анонимности и дальнейшего развития самоцензуры, но боты всё равно проскальзывают, и в результате мы попадаем в динамику «кошки-мышки», когда проблемы ИИ и решения ИИ пытаются обогнать друг друга. Системы модерации на базе LLM автоматически «райски банят» (heaven-ban)* любые аккаунты, помеченные как боты: тайно заманивая их в мир приятного и реалистичного фейкового контента, который существует для того, чтобы занять ботов и не дать им снова проникнуть в сеть. Heavenban'ы иногда ошибочно применяются к реальным людям, что приводит к повсеместной паранойе о том, что они были невольно усыплены в своем собственном персонализированном мёртвом Интернете.
В качестве альтернативы существуют полупубличные платформы с криптографической защитой, но экосистема по-прежнему фрагментирована. Никто не может прийти к единому мнению о том, какие протоколы репутации и аутентификации достаточны для защиты от нечеловеческой угрозы, поскольку паранойя постоянно подпитывается громкими случаями кражи криптовалюты, совершаемой ботами."
-----
*гипотетическая практика (разновидность shadowban'а) изгнания юзера в лимбо-сеть населённую одними ботами гладящими его по шёрстке.
-----
— Robert Mariani
"The Dead Internet to Come"
(продолжение)
Art: "Our corrosion is complete" | Mavenmob
#ai #tech #global
[...]
"Давайте заглянем в будущее, где LLM-боты будут дешёвыми, масштабируемыми и повсеместными. На дворе 2026 год, и паника по поводу надвигающегося апокалипсиса искусственного интеллекта улеглась благодаря тому, что «беспилотные автомобили» по-прежнему надежно пробиваются сквозь барьеры в Сан-Франциско. Мы всё ещё живы, но живем в мире растущего недоверия ко всем онлайн-взаимодействиям с якобы реальными людьми. Обеспокоенность спамом, который теперь считается старомодной проблемой до-LLM мира, сменилась рациональными опасениями по поводу угроз, которые одновременно и более тонкие и драматичные, чем когда-либо прежде. Громкие мошенничества, манипуляции и атаки теперь почти всегда осуществляются человекоподобными ботами, а не реальными людьми. Эти боты быстрее человеческих злоумышленников и никогда не устают и не скучают.
Технологические гиганты укрепляют свою оборону. Twitter, Facebook, TikTok, YouTube и другие социальные сети укрепляются с помощью различных механизмов аутентификации, направленных против ботов: платное членство, обязательное указание номера телефона для подтверждения личности, биометрическая верификация или тесты на личность в видеочате. Всё это служит для подрыва анонимности и дальнейшего развития самоцензуры, но боты всё равно проскальзывают, и в результате мы попадаем в динамику «кошки-мышки», когда проблемы ИИ и решения ИИ пытаются обогнать друг друга. Системы модерации на базе LLM автоматически «райски банят» (heaven-ban)* любые аккаунты, помеченные как боты: тайно заманивая их в мир приятного и реалистичного фейкового контента, который существует для того, чтобы занять ботов и не дать им снова проникнуть в сеть. Heavenban'ы иногда ошибочно применяются к реальным людям, что приводит к повсеместной паранойе о том, что они были невольно усыплены в своем собственном персонализированном мёртвом Интернете.
В качестве альтернативы существуют полупубличные платформы с криптографической защитой, но экосистема по-прежнему фрагментирована. Никто не может прийти к единому мнению о том, какие протоколы репутации и аутентификации достаточны для защиты от нечеловеческой угрозы, поскольку паранойя постоянно подпитывается громкими случаями кражи криптовалюты, совершаемой ботами."
-----
*гипотетическая практика (разновидность shadowban'а) изгнания юзера в лимбо-сеть населённую одними ботами гладящими его по шёрстке.
-----
— Robert Mariani
"The Dead Internet to Come"
(продолжение)
Art: "Our corrosion is complete" | Mavenmob
#ai #tech #global
2026: Добро пожаловать в Мёртвый Интернет (2)
(начало)
"В социальных сетях и за их пределами сбылась предсказанная deepfake-паникой 2020 года катастрофа. Несколько перспективных TikTok-рэперов оказались автономными ботами, управляемыми одним и тем же парнем с помощью комбинации LLM, всё более дешёвых технологий дипфейков и других буйно цветущих методов искусственного интеллекта. Злоумышленники используют ИИ-ботов для создания убедительных синтетических медиафайлов, на которых люди участвуют в компрометирующих или незаконных действиях. Эти фальшивки затем используются для вымогательства, шантажа или разрушения профессиональной репутации. Настоящие преступники могут использовать дипфейки в качестве вечного оправдания, и разграничение честных и нечестных людей становится вопросом племенного "выравнивания" (tribal alignment) как никогда ранее.
Пожилые люди с пугающей частотой становятся жертвами мошенников, которые рассказывают им правдоподобные выдумки, иногда по телефону; многие пожилые люди не могут поверить, что общались не с реальным человеком. В сочетании с возрастными заболеваниями это приводит к совершенно новому кризису психического здоровья для демографической группы, которая в принципе не готова к странным границам реальности и вымысла, с которыми даже правовая система не может справиться.
Одно из громких судебных дел касается обвинения известного руководителя с Уолл-стрит в организации масштабного финансового мошенничества. Дело основано на единственном видео, которое, по утверждению обвинения, запечатлело руководителя, обсуждающего мошенническую схему с соучастниками. Защита утверждает, что видео является искусно сфабрикованным дипфейком, созданным с целью подставить их клиента и опорочить его репутацию. В ходе судебного разбирательства суд не может окончательно установить подлинность видео из-за ограничений существующих правовых и технологических рамок. Руководитель выходит на свободу, и рождается «дипфейк-защита».
В то же время шестнадцатилетний подросток предстает перед судом по обвинению в использовании автономного бота GPT-6 для взлома учётной записи вице-президента США в iCloud и раскрытия текстовых сообщений, которые срывают важные переговоры с россией и Китаем по контролю над ядерным оружием. Присяжные не могут прийти к единому мнению о том, возможно ли вообще определить, был ли бот управляем человеком, и судья аннулирует процесс
Границы между онлайн-паранойей и оффлайн-паранойей стираются, но Интернет в особенности становится густым клубком нереальности. Посты и "цифровые отпечатки" обычных пользователей социальных сетей незаметно анализируются ботами с целью имитировать их с почти идеальной точностью. Эти боты захватывают существующие аккаунты или выдают себя за старых сетевых друзей и микрознаменитостей, возвращающихся с новыми профилями, собирая больше данных для обучения из личных взаимодействий, чтобы помочь им распространиться в виде новых личностей. В результате люди не общаются в Интернете так много, как раньше; персонализированные развлечения на базе LLM становятся более предпочтительным способом проведения свободного времени. Знаменитости и ютуберы продают авторизованные цифровые копии себя и успешно продвигают такие продукты как «безопасный» способ удовлетворения социальных потребностей людей.
В 2026 году заканчивается эра Интернета, который был синонимом человеческого взаимодействия. Блуждая и усыплённые в мёртвом Интернете, люди становятся более одинокими, чем когда-либо в истории, и последствия для психического здоровья, по прогнозам, будут катастрофическими."
— Robert Mariani
"The Dead Internet to Come"
Art: "Our corrosion is complete" | Mavenmob
#ai #tech #global
(начало)
"В социальных сетях и за их пределами сбылась предсказанная deepfake-паникой 2020 года катастрофа. Несколько перспективных TikTok-рэперов оказались автономными ботами, управляемыми одним и тем же парнем с помощью комбинации LLM, всё более дешёвых технологий дипфейков и других буйно цветущих методов искусственного интеллекта. Злоумышленники используют ИИ-ботов для создания убедительных синтетических медиафайлов, на которых люди участвуют в компрометирующих или незаконных действиях. Эти фальшивки затем используются для вымогательства, шантажа или разрушения профессиональной репутации. Настоящие преступники могут использовать дипфейки в качестве вечного оправдания, и разграничение честных и нечестных людей становится вопросом племенного "выравнивания" (tribal alignment) как никогда ранее.
Пожилые люди с пугающей частотой становятся жертвами мошенников, которые рассказывают им правдоподобные выдумки, иногда по телефону; многие пожилые люди не могут поверить, что общались не с реальным человеком. В сочетании с возрастными заболеваниями это приводит к совершенно новому кризису психического здоровья для демографической группы, которая в принципе не готова к странным границам реальности и вымысла, с которыми даже правовая система не может справиться.
Одно из громких судебных дел касается обвинения известного руководителя с Уолл-стрит в организации масштабного финансового мошенничества. Дело основано на единственном видео, которое, по утверждению обвинения, запечатлело руководителя, обсуждающего мошенническую схему с соучастниками. Защита утверждает, что видео является искусно сфабрикованным дипфейком, созданным с целью подставить их клиента и опорочить его репутацию. В ходе судебного разбирательства суд не может окончательно установить подлинность видео из-за ограничений существующих правовых и технологических рамок. Руководитель выходит на свободу, и рождается «дипфейк-защита».
В то же время шестнадцатилетний подросток предстает перед судом по обвинению в использовании автономного бота GPT-6 для взлома учётной записи вице-президента США в iCloud и раскрытия текстовых сообщений, которые срывают важные переговоры с россией и Китаем по контролю над ядерным оружием. Присяжные не могут прийти к единому мнению о том, возможно ли вообще определить, был ли бот управляем человеком, и судья аннулирует процесс
Границы между онлайн-паранойей и оффлайн-паранойей стираются, но Интернет в особенности становится густым клубком нереальности. Посты и "цифровые отпечатки" обычных пользователей социальных сетей незаметно анализируются ботами с целью имитировать их с почти идеальной точностью. Эти боты захватывают существующие аккаунты или выдают себя за старых сетевых друзей и микрознаменитостей, возвращающихся с новыми профилями, собирая больше данных для обучения из личных взаимодействий, чтобы помочь им распространиться в виде новых личностей. В результате люди не общаются в Интернете так много, как раньше; персонализированные развлечения на базе LLM становятся более предпочтительным способом проведения свободного времени. Знаменитости и ютуберы продают авторизованные цифровые копии себя и успешно продвигают такие продукты как «безопасный» способ удовлетворения социальных потребностей людей.
В 2026 году заканчивается эра Интернета, который был синонимом человеческого взаимодействия. Блуждая и усыплённые в мёртвом Интернете, люди становятся более одинокими, чем когда-либо в истории, и последствия для психического здоровья, по прогнозам, будут катастрофическими."
— Robert Mariani
"The Dead Internet to Come"
Art: "Our corrosion is complete" | Mavenmob
#ai #tech #global