“Какова форма власти (power), осуществляемой в этих институтах? Полиморфная, поливалентная власть. Во-первых, в определенном количестве случаев существует экономическая власть. В случае с фабрикой экономическая власть предлагает зарплату в обмен на труд в производственном аппарате, принадлежащем владельцу фабрики. Существует также… политическая власть: лица, руководящие этими учреждениями, претендуют на право отдавать приказы, устанавливать правила, принимать меры, исключать одних людей, допускать других. В-третьих, та же экономическая и политическая власть является также судебной властью: в этих учреждениях не отдают приказы, а принимают решения… также имеют право награждать и наказывать ….. Наконец, существует четвертая характеристика власти… эпистемологическая власть – это власть извлекать знания из индивидов и добывать знания об этих индивидах.”
– Мишель Фуко
“Истина и юридические формы”
В пику Пелевину разберём некоторые концепции постструктурализма на примерах из “Чапаева и Пустоты”.
“ – Смотри, при Сталине после смерти атеизм был, а теперь опять религия. А по ней после смерти все как при Сталине. Ты прикинь, как тогда было. Все знают, что по ночам в Кремле окошко горит, а за ним – Он. И он тебя любит как родного, а ты его и боишься до усеру, и тоже как бы любить должен всем сердцем. Как в религии. Я про Сталина почему вспомнил – стал думать, как так можно – бояться до усеру и одновременно любить всем сердцем.”
Доминирующий, оценивающий взгляд – это gaze. Глаза зеркало души, взгляд – орудие социального воздействия. Как пишет о нём Фуко:
“Нет необходимости в оружии, физическом насилии, материальных ограничениях. Только взгляд. Инспектирующий взгляд, взгляд, который каждый индивид под его тяжестью в конце концов [интериоризирует] до такой степени, что становится своим собственным надсмотрщиком, каждый индивид таким образом осуществляет наблюдение за собой и против себя”.
Мифический вождь всеотец как интроецированный суверен. Голова гоббсовского Левиафана, клеткой жопы чьего суперорганизмического запредельногодзильного тела ты являешься.
И снова Пелевин:
– …а как в Париж приехал за кредитом, знаешь, что сделал? Пошел с их банкиром в ресторан, чтоб за столом по душам поговорить. А сам нажрался, как в «Славянском базаре», и давай орать: «официант, двух педерастов и ведро чифиря»! Он сам голубым не был, просто на зоне… Ты подумай, раз он в таких понятиях жизнь кончил, то он, выходит, с зоны никогда и не выходил на самом деле. Просто так поднялся, что на «поршаке» по ней ездить стал и интервью давать. А потом на этой зоне даже свой Париж нашелся.
Тюрьма из понятий в голове, из которой некуда бежать. Понятия – это дискурс. “Священные культурные репрезентации выступающие структурными предпосылками культурной репродукции”. По базару и дискурс понятен. Почему постструктурализм? Если мы оказались в тюремной структуре из понятий, то вариантов не так много: либо обживаться в этой тюрьме, либо бежать в своё Зихуатанехо, либо деконструировать.
Hey, teacher, leave them kids alone
All in all, it’s just another brick in the wall
All in all, you’re just another brick in the wall
– Pink Floyd “The Wall”
Кирпичики в стене, юниты в стратегии, клетки в теле. Мы воспроизводимся, специализируемся, организуемся, функционируем, приходим в негодность, отправляемся в утиль.
Что делает власть? Простыми словами английским языком: securing and perpetuating social order, то есть сохраняет и поддерживает (вот это вот perpetuate оно не просто “поддерживать” как continue, а “продолжая в вечность”) социальный порядок. Как? В “Security, Territory, Population” Фуко указывает, что новая форма биовласти (biopower) пришедшая на смену вертикальной тирании средневекового гоббсовского суверена, оперирует с помощью распределённых сетей – это dispositif – как он описывает это в Society Must Be Defended,
“…тип власти, который предполагал тесно переплетенную сеть материальных принуждений, а не физическое существование суверена”.
Власть действует уже не через насилие, навязанное субъектам сверху, а через нормализующее регулирование, упорядочивающее, управляющее и стимулирующее жизнь субъектов. Представьте себе три буквы на бегунке змейки (застёжки-молнии) застегивающей рот кожаной BDSM-маски надетой вам на голову – YKK. Учёт, контроль, коррекция. Удобная мнемоника.
В этом новом режиме власти власть внедряется в тело гражданина и овладевает им посредством “нормализации жизненных процессов”. Фуко заключает:
“Впервые в истории, без сомнения, биологическое существование отразилось в политическом существовании; факт жизни перестал быть недоступным субстратом, возникающим лишь время от времени, среди случайностей смерти и ее фатальности; часть его перешла в поле контроля знания и сферу вмешательства власти.”
Сам термин “биополитика”, по-видимому, был изобретен шведским политологом Рудольфом Кьелленом (1864-1922) ещё до Фуко, как элемент органицистской концепции государства как “формы жизни” и “этнической индивидуальности” – да-да, аллюзии со всякими нативизмами, национализмами, ксенофобией и one nation under god – не иллюзорны, они тут есть. Эта форма жизни включает в себя социальные группы, которые борются за существование и сотрудничают, в динамическом процессе, составляющем жизнь государства, который Кьеллен предлагает изучать под рубрикой “биополитика”.
Как живое проводит границу между “Я” и “не-Я”? Иммунитет. В “Simians, Cyborgs, and Women” Донна Харауэй подытоживает:
“…иммунная система – это план осмысленных действий по построению и поддержанию границ того, что может считаться собой и другим в важнейших сферах нормального и патологического. Иммунная система – это исторически конкретная местность, где сталкиваются глобальная и локальная политика, исследования, удостоенные Нобелевской премии, гетероглоссные культурные продукты, от популярных диетических практик, феминистской научной фантастики, религиозных образов и детских игр до фотографических техник и военно-стратегической теории, клиническая медицинская практика; Биополитика постмодернистских тел; стратегии венчурного инвестирования; меняющие мир достижения в бизнесе и технологиях; глубочайший личный и коллективный опыт воплощения, уязвимости, власти и смертности взаимодействуют с интенсивностью, сравнимой, пожалуй, только с биополитикой секса и репродукции.”
– Donna Haraway
“The Biopolitics of Postmodern Bodies: Constitutions of Self in Immune System Discourse”
Ваше тело – наше дело.
