Мало что сравнится с уютом новогоднего безделья. Разве что уравновесить гастрономическое бесчинство и манифестирующий гедонизм легкими когнитивными усилиями.
The Mediator Role of Feelings of Guilt in the Process of Burnout and Psychosomatic Disorders: A Cross-Cultural Study
Недавно ВОЗ объявила выгорание “профессиональным явлением” в Международной классификации болезней 11-го пересмотра (МКБ-11), признав выгорание серьезной проблемой здравоохранения. Предыдущие исследования показали, что чувство вины, по-видимому, вовлечено в процесс выгорания. Однако точная природа взаимосвязи между выгоранием, чувством вины и психосоматическими расстройствами остается неясной. Целью данного исследования было изучить медиаторную роль чувства вины в отношениях между выгоранием и психосоматическими расстройствами, а также провести кросс-культурную валидацию многомерной модели Гил-Монте на двух выборках учителей (португальских и испанских). Выборка исследования состояла из 1 266 учителей, 1 062 из Испании и 204 из Португалии. Выгорание измерялось с помощью испанского опросника Burnout Inventory. Гипотезы проверялись вместе в модели пути (path model). Полученные результаты дают эмпирическое подтверждение медиаторной роли вины во взаимосвязи между синдромом выгорания и психосоматическими расстройствами в выборке учителей из Испании и Португалии, а также способствуют эмпирическому подтверждению модели Гил-Монте. Результаты показывают, что чувство вины должно быть включено в качестве симптома выгорания, чтобы идентифицировать людей, страдающих от выгорания, и профили или типы выгорания, чтобы отличить его от других патологий, таких как депрессия.
Neurodegeneration and Vascular Burden on Cognition After Midlife: A Plasma and Neuroimaging Biomarker Study
Нейродегенерация и сосудистая патология являются двумя наиболее распространенными причинами когнитивных нарушений у пожилых людей. Постинсультное когнитивное расстройство (Post-Stroke Cognitive Impairment, PSCI) является особым состоянием сосудистого когнитивного расстройства (Vascular Cognitive Impairment, VCI) и означает наличие когнитивных нарушений после инсульта. PSCI отмечается примерно у одной трети людей, переживших инсульт, и обычно проявляется через 3-6 месяцев после инсульта. Возникновение PSCI может быть связано с сосудистым повреждением, предсуществующими нейродегенеративными субстратами или сочетанием обоих факторов . Кроме того, у пациентов с инсультом с сопутствующими бляшками бета-амилоида (Aβ) наблюдается более резкое снижение когнитивных способностей при долгосрочном наблюдении (longitudinal follow-up).
Что касается выявления нейродегенеративной патологии у пациентов с инсультом in vivo, то в последние десятилетия были разработаны методы позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ), исследования спинномозговой жидкости (Сerebrospinal Fluid, CSF) и крови. ПЭТ-изображение может дать превосходное визуальное разрешение топографического распределения патологического Aβ и белка тау, но оно дорогостоящее, с ограниченной доступностью и требует нескольких сеансов сканирования, если необходимо обнаружить различные патологические субстраты. Было показано, что концентрация белка Aβ и белка тау в СSF высоко коррелирует с патологическими изменениями мозга и клиническими проявлениями, но инвазивный характер люмбальной пункции ограничивает ее клиническое применение. По сравнению с исследованиями ПЭТ и СSF, биомаркеры нейродегенерации в крови имеют преимущество в виде более удобной доступности без риска облучения и инвазивных процедур. Обнаружение в плазме крови маркеров нейродегенерации, таких как Aβ40, Aβ42 и белок тау, было показано возможным и надежным с помощью метода иммуномагнитного восстановления (immunomagnetic reduction, IMR). У пациентов с болезнью Альцгеймера (Alzheimer’s Disease, AD) уровень Aβ40 в плазме был ниже, а уровень Aβ42 и белка тау – выше, чем у пациентов с легкими когнитивными нарушениями (Mild Cognitive Impairment, MCI) и здорового контроля. Что касается надежности плазменных биомаркеров нейродегенеративных заболеваний, то в недавнем исследовании AD было показано, что CSF и плазменный Aβ42 коррелируют между собой. Более того, уровни Aβ40 и Aβ42 в плазме значительно коррелировали с накоплением амилоида на ПЭТ с питтсбургским соединением B (Pittsburgh compound B, PiB).
Обнаружение жидкостных биомаркеров амилоидных бляшек и тау-белка применялось у пациентов с инсультом, и их уровни варьировались в зависимости от времени взятия образца, характеристик сосудистого поражения и сопутствующих состояний нейродегенерации. Предыдущие исследования показали отсутствие значительных изменений в накоплении амилоидных бляшек после острого инсульта. С другой стороны, уровень белка тау-белка резко возрастает в течение 5-10 дней после острого инсульта, а затем постепенно снижается до стабильного уровня в последующих 3 месяцев после инсульта. Поэтому уровни амилоидного пептида и тау-белка в плазме крови, измеренные через 3 месяца после инсульта, находятся в относительно стабильном состоянии и могут отражать общее состояние нейродегенерации у пациентов с инсультом.
Хотя недавно сообщалось, что уровни плазменного Aβ42 и тау-белка имеют значительные ассоциации с презентациями VCI, литература о связи между визуализацией и биомаркерами нейродегенерации в крови в контексте VCI ограничена. В данном исследовании мы стремились изучить: (1) ассоциации уровней плазменных белков Aβ40, Aβ42 и тау с когнитивными презентациями примерно через 3 месяца после первого ишемического инсульта; и (2) связи плазменных белков Aβ40, Aβ42 и тау с соответствующими маркерами визуализации, такими как атрофия коры головного мозга на МРТ и амилоидное бремя на ПЭТ-изображении.
What I saw before the darkness
Infographic: How Worms that Reside in the Gut Could Influence Health
Ученые только начинают понимать, как паразитические черви-гельминты, обитающие в кишечнике и других тканях млекопитающих, манипулируют своими хозяевами. По крайней мере, в некоторых случаях гельминты могут способствовать подавлению воспаления, и исследователи ищут новые методы лечения аутоиммунных и воспалительных заболеваний, которые используют опосредованную червями сигнализацию. Выше представлены некоторые виды гельминтов – некоторые из них заражают не только людей, но и других животных – и предполагаемые механизмы, основанные главным образом на исследованиях in vitro и на животных.
Evolutionary Advantages of Stimulus-Driven EEG Phase Transitions in the Upper Cortical Layers
Пространственно-временная активность мозга, отслеживаемая с помощью записи ЭЭГ у людей и других млекопитающих, выявила бета/гамма колебания (20-80 Гц), которые самоорганизуются в пространственно-временные структуры, повторяющиеся с частотой тета/альфа (4-12 Гц). Эти структуры имеют статистически значимые корреляции с сенсорными стимулами и непредвиденными подкреплениями (reinforcement contingencies), воспринимаемыми субъектом. Повторяющийся коллапс (collapse) самоорганизованных структур на частотах тета/альфа генерирует распространяющиеся латерально фазовые градиенты (фазовые конусы), зажигающиеся в определенном месте коркового листа. Фазовые конусы были интерпретированы как нейронные сигнатуры транзитного перцептивного опыта (transient perceptual experiences) в соответствии с кинематографической теорией динамики мозга. Быстрое расширение по существу изотропных фазовых конусов согласуется с распространением перцептивных передач, постулируемых теорией глобального рабочего пространства (Global Workspace Theory, GWT). В чем эволюционное преимущество мозга, работающего с многократно коллапсирующей динамикой (repeatedly collapsing dynamics)? Ответ на этот вопрос можно найти с помощью термодинамических концепций. Согласно теории нейроперколяции (neuropercolation theory), мозг бодрствующего человека описывается как неравновесная термодинамическая система, работающая на грани критичности, претерпевающая повторяющиеся фазовые переходы. В данной работе анализируется роль дальних аксональных связей и метаболических процессов в регуляции критической динамики мозга. Исторически область около 10 Гц ассоциируется с сознательной сенсорной интеграцией, корковыми “зажиганиями” (cortical “ignitions”), связанными с сознательным зрительным восприятием, и сознательным опытом. Поэтому мы можем объединить очень большой массив экспериментальных данных и теорию, включая теорию графов, нейроперколяцию и GWT. Этот режим работы коры головного мозга может оптимизировать компромисс между быстрой адаптацией к новизне и стабильной и широко распространенной самоорганизацией, что приводит к значительным дарвиновским преимуществам.
From giant elephants to nimble gazelles: Early humans hunted the largest available animals to extinction for 1.5 million years
Исследование показывает, что люди всегда охотились на самых крупных животных, пока они не становились чрезвычайно редкими или не вымирали, а затем переходили к охоте на следующих по величине животных. Когда в их среде обитания остались только мелкие животные, люди начали одомашнивать животных и развивать сельское хозяйство.
Исследователи предполагают, что технический прогресс на протяжении всей эволюции человека был обусловлен необходимостью охотиться на все более мелких и быстрых животных.
Исследователи: “Исследование предполагает, что с момента появления человечества люди всегда опустошали свою природную среду, но при этом находили решения для созданных ими проблем. Однако ущерб, нанесенный окружающей среде, часто был необратимым”.
Новаторское исследование ученых из Тель-Авивского университета позволяет проследить развитие охотничьих практик ранних людей за последние 1,5 миллиона лет, что отражается в животных, на которых они охотились и которых употребляли в пищу. Исследователи утверждают, что в любой момент времени ранние люди предпочитали охотиться на самых крупных животных, доступных в их окружении, которые давали наибольшее количество пищи в обмен на единицу затраченных усилий.
Таким образом, по мнению исследователей, ранние люди неоднократно охотились на крупных животных до вымирания (или пока они не становились настолько редкими, что исчезали из археологической летописи), а затем переходили к следующим по размеру, совершенствуя свои охотничьи технологии для решения новой задачи. Исследователи также утверждают, что около 10 000 лет назад, когда животные крупнее оленя вымерли, люди начали одомашнивать растения и животных для обеспечения своих потребностей, и, возможно, именно поэтому именно в это время в Леванте началась сельскохозяйственная революция.
A hormone complex of FABP4 and nucleoside kinases regulates islet function
Высвобождение энергетических запасов из адипоцитов имеет решающее значение для выживания в условиях дефицита энергии, однако неконтролируемый или хронический липолиз, связанный с инсулинорезистентностью и/или инсулиновой недостаточностью, нарушает метаболический гомеостаз. С липолизом связано высвобождение недавно идентифицированного гормона – белка связывающего жирные кислоты – 4 (Fatty-Acid-Binding Protein, FABP4)3. Хотя уровень циркулирующего FABP4 был тесно связан с кардиометаболическими заболеваниями как в доклинических моделях, так и у людей, механизм его действия до сих пор не описан. Здесь мы показываем, что гормональный FABP4 образует функциональный комплекс с аденозинкиназой (ADK) и нуклеозиддифосфаткиназой (NDPK) для регуляции внеклеточного уровня АТФ и АДФ. Мы выявили существенное влияние этого гормона на бета-клетки и, учитывая центральную роль функции бета-клеток в контроле липолиза и развитии диабета, предположили, что гормональный FABP4 является ключевым регулятором эндокринной оси адипоз-бета-клетки. Антитело-опосредованное таргетирование этого гормонального комплекса улучшает метаболические результаты, усиливает функцию бета-клеток и сохраняет целостность бета-клеток для предотвращения диабета 1 и 2 типа. Таким образом, комплекс FABP4-ADK-NDPK, Fabkin, представляет собой ранее неизвестный гормон и механизм действия, который интегрирует энергетический статус с функцией метаболических органов, и является перспективной мишенью против метаболических заболеваний.
Why Are Plants Green? To Reduce the Noise in Photosynthesis
Первый этап фотосинтеза происходит в светоулавливающем комплексе, представляющем собой сетку белков, в которую встроены пигменты, образующие антенну. Пигменты – хлорофиллы в зеленых растениях – поглощают свет и передают энергию в реакционный центр, где начинается производство химической энергии для использования клеткой. Эффективность этого квантово-механического первого этапа фотосинтеза практически идеальна – почти весь поглощенный свет преобразуется в электроны, которые система может использовать.
Но этот антенный комплекс внутри клеток находится в постоянном движении. “Это как желе”, – говорит Натаниэль Габор, физик из Калифорнийского университета в Риверсайде. “Эти движения влияют на то, как энергия проходит через пигменты”, и вносят шум и неэффективность в систему. Быстрые колебания интенсивности света, падающего на растения – например, из-за изменения количества тени – также вносят шум. Для клетки оптимальным является постоянный вход электрической энергии в сочетании с постоянным выходом химической энергии: Слишком мало электронов, достигающих реакционного центра, может вызвать энергетический сбой, в то время как “слишком много энергии вызовет образование свободных радикалов и всевозможные эффекты перезарядки”, которые повреждают ткани, сказал Габор.
Габор и его команда разработали модель светоулавливающих систем растений и применили ее к солнечному спектру, измеренному под пологом листьев. Их работа позволила понять, почему то, что работает для солнечных батарей из нанотрубок, не работает для растений: Специализация на сборе только пиковой энергии зеленого света может быть высокоэффективной, но для растений это будет губительно, поскольку при мерцании солнечного света шум от входного сигнала будет колебаться слишком сильно, чтобы комплекс мог регулировать поток энергии.
Вместо этого для безопасного и стабильного выхода энергии пигменты фотосистемы должны быть очень тонко настроены определенным образом. Пигменты должны были поглощать свет с одинаковой длиной волны, чтобы уменьшить внутренний шум. Но они также должны были поглощать свет с разной скоростью для защиты от внешнего шума, вызванного колебаниями интенсивности света. Таким образом, наилучший свет для поглощения пигментами находился в самых крутых частях кривой интенсивности солнечного спектра – в красной и синей частях спектра.
Предсказания модели совпали с пиками поглощения хлорофилла a и b, которые зеленые растения используют для сбора красного и синего света. Похоже, что механизм фотосинтеза эволюционировал не для достижения максимальной эффективности, а для оптимально ровного и надежного выхода.
Associations between Fluctuating Shame, Self-Esteem, and Sexual Desire: Comparing Frequent Porn Users and a General Population Sample
В настоящем исследовании мы изучаем предложенные циклические модели проблемной гиперсексуальности (Problematic Hypersexuality, PH), которые включают стыд, самооценку и сексуальное желание. Эти циклические модели характеризуются временнЫми ассоциациями, но ранее они не изучались с помощью интенсивных продольных исследований. В данном исследовании мы собрали до 70 измерений для каждого участника в течение семи дней подряд, что позволило нам изучить ассоциации между колебаниями стыда, самооценки и сексуального желания. Участники были разделены на четыре подгруппы:
(1) женщины (n = 87);
(2) мужчины (n = 46) из общей популяционной выборки;
(3) мужчины, смотрящие порно > 2 раз в неделю и демонстрирующие непроблематичную гиперсексуальность (НГ; n = 10);
и (4) мужчины, смотрящие порно > 2 раз в неделю и испытывающие PH (n = 11).
Многоуровневый анализ, включая межуровневые взаимодействия, использовался для изучения межгрупповых различий во внутриличностных процессах. Результаты показали, что предшествующее усиление чувства стыда предсказывало более высокое текущее сексуальное желание у мужчин с РН, но не у других групп, что говорит о том, что мужчины с РН используют сексуальное желание для снижения дисфорического чувства стыда. Также были обнаружены различия между группами в ассоциациях между самооценкой и сексуальным желанием. Основываясь на наших результатах, мы предлагаем модель разделения удовольствия/стыда, которая отражает дисрегуляцию эмоций при РН, и сопоставляем ее с приятными ощущениями от секса в группах без РН. Необходимо дальнейшее интенсивное лонгитюдное исследование для проверки этой модели и, в целом, для изучения флуктуирующей природы сексуального желания.
ПРЕПРИНТЫ
Do nonhuman animals reason about prestige-based status?
Статус – это сложный, но чрезвычайно важный аспект жизни разных видов. В последние десятилетия исследователи внесли значительный вклад в наше понимание путей, которыми может быть достигнут статус, а также наших базовых способностей рассуждать об этих путях. В 2001 году Хенрич и Гил-Уайт предложили основанный на престиже путь к статусу, когда субъекты с низким статусом охотно подчиняются компетентным или знающим субъектам с высоким статусом, для облегчения социального обучения и передачи культуры. Хотя предполагалось, что этот тип статусной иерархии и способность рассуждать о ней присущи только людям, здесь я утверждаю, что есть несколько причин, по которым мы можем наблюдать статус, основанный на престиже, и способность рассуждать о таком пути к статусу у некоторых нечеловеческих видов. Эти причины связаны с распространенностью, важностью и сложностью социального обучения в некоторых таксонах, а также с заметной вариативностью характеристик и структуры иерархии у разных видов. Я указываю на места, где наши текущие методологии сталкиваются с трудностями в определении того, основана ли иерархия в дикой природе на доминировании или престиже, где наши экспериментальные методы не позволяют нам оценить, рассуждает ли индивид о субъекте с высоким статусом как о престижном или грозном, и даю предложения по устранению этих ограничений. Принятие сравнительного подхода прояснит, действительно ли статус, основанный на престиже, является уникальным для человека, и – если нет – какие селективные факторы способствуют появлению статуса, основанного на престиже, и способности рассуждать о нем.
Why AI is Harder Than We Think
С момента своего зарождения в 1950-х годах область искусственного интеллекта несколько раз проходила через периоды оптимистических прогнозов и массовых инвестиций (“весна ИИ”) и периодами разочарований, потери уверенности и сокращения финансирования (“зима ИИ”). Даже при сегодняшних, казалось бы, быстрых темпах прорывов в области ИИ разработка давно обещанных технологий, таких как самодвижущиеся автомобили, роботы-домохозяйки и компаньоны, оказалась гораздо сложнее, чем многие ожидали. Одна из причин этих повторяющихся циклов является наше ограниченное понимание природы и сложности самого интеллекта. В этой статье я описываю четыре заблуждения в распространенных предположениях исследователей ИИ, которые могут привести к слишком самоуверенным прогнозам относительно этой области. В заключение я обсуждаю открытые вопросы, порожденные этими заблуждениями, включая извечную проблему наделения машин человеческим здравым смыслом.
• Заблуждение 1: Узконаправленный (narrow) интеллект находится на одном уровне с общим интеллектом
• Заблуждение 2: Легкие вещи – легкие, а трудные – трудные
• Заблуждение 3: Притяжение желаемой мнемоники
• Заблуждение 4: Интеллект – это все в мозге
