Представьте пасторальную картину общества охотников-собирателей, где женщины тусуются вокруг да около первобытного лагеря нянча детей, собирая подножный корм, дрова, и социализируясь, в то время как суровые и немногословные мужчины эпично охотятся на опасную дичь. Бимодальная парадигма социальной гендерной организации “мужчина – охотник, женщина – собиратель” мила сердцу многих. С её помощью объясняют разницы в мужской и женской психологии, обосновывают разделение ролей, она искажает интерпретацию новых данных. Находки говорят о том, что предысторические женщины охотились в полный рост: сами, с мужчинами, с собаками, даже в сопровождении детей. Ни пол, ни гендер не помеха.
Данные были собраны из литературы о шестидесяти трех различных сообществах охотников-собирателей по всему миру. В их число входили девятнадцать различных групп из Северной Америки, шесть из Южной Америки, двенадцать из Африки, пятнадцать из Австралии, пять из Азии и шесть из Океании. Из 63 различных сообществ, 50 (79%) групп имели документацию об охоте женщин. Из 50 обществ, имеющих документацию об охоте женщин, 41 общество имело данные о том, была ли охота женщин преднамеренной или оппортунистической*. Из последних 36 (87%) сообществ описали охоту женщин как намеренную, в отличие от 5 (12%) обществ, которые описали охоту как оппортунистическую. В обществах, где охота считается наиболее важным видом деятельности по добыванию средств к существованию, женщины активно участвовали в охоте в 100% случаев.
* – Оппортунистическая охотничья стратегия состоит из нескольких коротких, скоростных погонь/забегов за несколькими видами добычи среднего размера, а не дальних, высокоинвестиционных погонь за более крупной добычей.
Одно из самых заметных открытий последнего времени включает в себя захоронение возрастом 9 000 лет, расположенное в высокогорном районе Анд – Wilamaya Patjxa в Перу. Там нашли взрослую женщину вместе с набором инструментов для охоты и последующей обработки животных. Следуя сложившимся стереотипам исследователи обычно предполагают, что каменные снаряды, захороненные рядом с мужчинами, являются орудиями охоты, но начинают сомневаться, когда снаряды связаны с женщинами; в данном случае конкретное погребение явно свидетельствует об охоте. Изученные захоронения в Америке с позднего плейстоцена до раннего голоцена выявили одиннадцать женщин из десяти мест, которые были связаны с орудиями охоты на крупную дичь (big game hunt). С помощью вероятностного анализа всех двадцати семи мест, где были найдены свидетельства охоты на крупную дичь, определили, что женщины составляли “нетривиальное” количество охотников на крупную дичь по всей Америке. Фактически, анализ показал, что в доисторический период женщины составляли до пятидесяти процентов охотников на крупную дичь по всей Америке.
Кроме того, что инструменты, обычно ассоциирующиеся с охотой на крупную дичь, передаются мужчинам, инструменты, связанные с ведением войны, также постоянно предполагаются в захоронениях мужчин. В 2017 году в одном из известных захоронений в Швеции был обнаружен человек рядом с оружием и снаряжением, ассоциирующимся с высокопоставленными воинами викингов. Предполагалось, что это был мужчина, учитывая историческую интерпретацию преобладания мужчин-воинов, но геномика подтвердила, что это была женщина. Кроме того, археологи обнаружили захоронение возрастом 2 500 лет, в котором находились четыре женщины, с оружием и воинским снаряжением . Возраст женщин варьировался от 12-13 лет до 40-50 лет, и предполагается, что они принадлежали к кочевой группе скифов. В некоторых статьях пишут, что скифские женщины были воительницами – треть женщин (из найденных археологами) были похоронены с оружием.
Исходя из данных, подтверждающих существование женщин-охотниц, определенные навыки и практика в cообществах охотников-собирателей (foragers) позволяют женщинам быть успешными охотницами. Из 63 обществ с четкими описаниями стратегий охоты, 79% из них демонстрировали женскую охоту. Широкое присутствие женской охоты предполагает, что женщины играют важную роль в охоте, что еще больше усиливает данные о том, что женщины вносят непропорционально большой вклад в общее потребление калорий во многих кормовых группах. Кроме того, более 70% охоты, проводимой самками, интерпретируется как преднамеренная, что означает, что самки играют активную и важную роль в охоте и обучении охоте, даже если они используют разные инструменты и применяют разные стратегии добычи.
The Myth of Man the Hunter: Women’s contribution to the hunt across ethnographic contexts
